![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
По поводу предыдущей записи.
Не помню, какой это был год, 90-й? 91-й? А может, и 92-й. Склероз, господа, это такая болезнь... Но я не о болячках. Стоял март и близился мой день рожденья. Пришел Гена и принес билеты на концерт.
Гена у нас числился любовником по музыкальной части. Таким народным просветителем меня. Потому что все, что слушал Гена сегодня, доходило до меня с опозданием назавтра, но доходило накрепко. Еще со времен своего детства, которое было на десять лет раньше моего, Гена собирал пластинки. Коллекция его была чудовищно велика,обла, озор и лаяй ... в общем, очень велика. На некоторые его коллекционные вещи я плевалась и спрашивала: "Ген, ну как ты можешь слушать вот это говно?", на что Гена очень внушительно отвечал: "Ирк, ты ничего не понимаешь. Да, говно. Но зато - ты только послушай вот этот кусочек! - ну непередаваемо вонючее!". Гена первым из всех наших знакомых заимел сидюк и крутил на нем редкие и по тем временам ужасно дорогущие диски.
Но это было позже, году, наверное, 94-м. А тогда Гена принес билеты на концерт. Папа идти почему-то не захотел, ну он у нас вообще был тогда поклонником исключительно Розенбаума, а тексты Аквариума вселяли в него недоумение и растерянность: вроде чего-то говорят, и каждое слово в отдельности понятно, но про что песня? Нам бы чего попроще, сказал Папа и идти отказался. У меня же Аквариум ассоциировался исключительно с проводами одноклассников в армию: весь 85-й год прошел под Притчи графа Диффузора, яблочное вино и слезы у военкомата. То есть, был у меня в юности Аквариум, но как-то без фанатизЬма.
Начали концерт с "Джунглей". Потом еще что-то пели, из Русского Альбома, на сцене сидел самый красивый мужик, из виденных мной в жизни. Я вообще западаю на этот тип лица, моя первая школьная любовь была(был?) копией Эмилио Эстевеса(правда, я это поняла лет через 10, увидев Билли де Кида), Папа опять же... Но этот... Этот был просто божественно красив. Зал визжал и рыдал, зал двигался в ритме, который выстукивался со сцены, зал пел хором, даже те песни, которые звучали впервые... А над всем этим сидел на табуретке БГ и нежно улыбался.
А потом, глядя мне прямо в глаза он запел:
Я безумно боюсь золотистого плена
Ваших медно-змеиных волос,
Я влюблен в Ваше тонкое имя, Ирэна
И в следы Ваших слез...
Это был мне подарок на день рожденья.
Бабушка моя, которая дала мне имя, очень любила Вертинского. Наверное.
Не помню, какой это был год, 90-й? 91-й? А может, и 92-й. Склероз, господа, это такая болезнь... Но я не о болячках. Стоял март и близился мой день рожденья. Пришел Гена и принес билеты на концерт.
Гена у нас числился любовником по музыкальной части. Таким народным просветителем меня. Потому что все, что слушал Гена сегодня, доходило до меня с опозданием назавтра, но доходило накрепко. Еще со времен своего детства, которое было на десять лет раньше моего, Гена собирал пластинки. Коллекция его была чудовищно велика,
Но это было позже, году, наверное, 94-м. А тогда Гена принес билеты на концерт. Папа идти почему-то не захотел, ну он у нас вообще был тогда поклонником исключительно Розенбаума, а тексты Аквариума вселяли в него недоумение и растерянность: вроде чего-то говорят, и каждое слово в отдельности понятно, но про что песня? Нам бы чего попроще, сказал Папа и идти отказался. У меня же Аквариум ассоциировался исключительно с проводами одноклассников в армию: весь 85-й год прошел под Притчи графа Диффузора, яблочное вино и слезы у военкомата. То есть, был у меня в юности Аквариум, но как-то без фанатизЬма.
Начали концерт с "Джунглей". Потом еще что-то пели, из Русского Альбома, на сцене сидел самый красивый мужик, из виденных мной в жизни. Я вообще западаю на этот тип лица, моя первая школьная любовь была(был?) копией Эмилио Эстевеса(правда, я это поняла лет через 10, увидев Билли де Кида), Папа опять же... Но этот... Этот был просто божественно красив. Зал визжал и рыдал, зал двигался в ритме, который выстукивался со сцены, зал пел хором, даже те песни, которые звучали впервые... А над всем этим сидел на табуретке БГ и нежно улыбался.
А потом, глядя мне прямо в глаза он запел:
Я безумно боюсь золотистого плена
Ваших медно-змеиных волос,
Я влюблен в Ваше тонкое имя, Ирэна
И в следы Ваших слез...
Это был мне подарок на день рожденья.
Бабушка моя, которая дала мне имя, очень любила Вертинского. Наверное.
![[identity profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/openid.png){kind=small}
From:
no subject
From:
no subject
From:
no subject